О третьих столицах
Давно замечено, что россияне не любят ездить по своей стране. Её расстояния велики настолько, что страшно даже выйти за двери. На Куликовом поле и Чудском озере были одержаны победы над кочевниками и странствующими рыцарями, и победы не национальные, а идейные - утвердившие исторический выбор в пользу оседлости.
Путешествие и тем более смена места жительства равнозначны катастрофе, подвигу. За столом достаточно сказать "А вот когда я был в
Хвалынске..." - и всеобщее восхищение вам обеспечено.На любом вокзале не встретить нормального, обычного человека; более того, они населены существами, странными и чуждыми этому "обычному человеку": бомжами, туристами и "деловыми людьми". Нетрудно заметить, что перечисленные лица меж собой антагонистичны: одни
едут за туманом и за запахом тайги, другие - ради выгодной сделки; однако их делает чужаками в глазах обычного человека не суть, а само наличие стремлений.Так или иначе, даже "продвинутый" (то есть тронувшийся) россиянин посещает Москву, Питер - ну, и еще, быть может, курорты Кавказа. Это имеет неожиданный результат: как минимум три города на полном серьезе претендуют на звание так называемой "третьей столицы". То есть их жители свято убеждены в превосходстве своих городов над всеми остальными городами и весями, за исключением признанных столиц. Столицы они худо-бедно видели, хотя бы по телевизору, остальные же города для них - лишь точка на карте. (Нетрудно заметить, что любой патриотизм опирается на сходную логику: да что нам ихняя Италия -
сапог сапогом...)Впрочем, очное сравнение городов-претендентов на вышеупомянутое почетное звание лишь вопроса не разрешит. Человек, предпринявший вояж по Нижнему Новгороду, Екатеринбургу и Новосибирску, окончательно запутывается. Новосибирск поражает широтой и простором своего центрального проспекта. Зато в Нижнем в центре - премилая пешеходная зона, и настоящий Кремль, и множество зданий, поражающих вычурной
архитектурой конца XIX века.Однако обильная история имеет свои недостатки - где-то еще увидишь такое количество старых жилых домов, которые рухнут если не сегодня к вечеру, так завтра к утру. "Тогда как у нас," - вставит тут, пользуясь случаем, екатеринбуржец, - "Такие магазины! А песни наши слушает вся страна!" Труднее найти между этими городами хоть какое-нибудь сходство - разве что отсутствие горячей воды в июле.
Разумеется, каждый город настаивает на каком-то особом характере своих жителей - "поволжском", "уральском" или "сибирском". Характеры сильные, но, опять-таки, по-разному: если волжанин черпает спокойную силу в окружающей природе, а сибиряк привык, что природа - противник мощный, но честный, то уралец готовит себя к постоянному поединку без правил и без поддержки извне. Их сила - в везении, наша - в отсутствии надежды. Мы купаемся в Шарташе, Балтыме, Таватуе - волжанину же непонятно, как можно вообще подойти к месту с таким кошмарным названием.
Мы разные во всем. Но как можно сравнивать разное и несравнимое?
И тут приходит мысль, которой давно бы пора прийти: а имеет ли вообще смысл это звание "третьей столицы"?
Пятый стол - не еда, третья столица - не столица. От желания стать какой-никакой, но столицей на сто верст веет самой настоящей провинцией, причем провинцией, на не знающей себе цены, сходящей с ума от зависти к столице.Нельзя не вспомнить, что явное деление на центр и окраины свойственно империи, каковой мы, вообще-то, быть перестали. В не-империи административный центр - лишь город в ряду прочих, он не имеет возможности монополизировать экономическую и культурную жизнь. Более того, администраторство чаще всего мешает ему проявлять себя.
Потому города сильны не стремлением превзойти друг друга и выбиться в "начальники" (хотя бы своего региона), а оттачиванием своей уникальности, несравненной несравнимости - как в Испании, где на протяжении веков столица успела перебывать во многих городах, и гипноз "столичности" не столь силён.
Собственно, у нас-то так же. Наша столица сильна провинциалами, решившимися уехать. Питерцы и свердловчане сменяют друг друга в президентском кресле и в музыке, редкий москвич не звонит родне по межгороду.
Так какой смысл провинции стремиться приблизиться к столице, если столица - выставка достижений провинции?
Обратно в алфавитное оглавление
Обратно в хронологическое оглавление
Новый
текст из серии "Мужские истории"Новинка!
"Заказное" эссе "О деталях" (в "Нашей газете" не публиковалось)
Новинка!
Десятка наиболее читаемых текстов минувшего квартала