О НОСТАЛЬГИИ
Как и всякая другая болезнь, ностальгия непонятна постороннему. То есть чтобы понять, как это - ностальгия, нужно заболеть самому. Без этого сопереживание остается чисто умозрительным, ровно как здоровые люди сочувствуют человеку, у которого болит зуб - и тут же предлагают пойти на концерт.
Впрочем, никто не посвящает зубной или головной боли тома книг или часы киноленты. Ностальгией же проникнуты тысячи произведений искусства. Тоска автора по абсолютно неведомым тебе временам подступает к твоему горлу - точно также влюбляешься в ту, кому Поэт посвятил свое перо, хотя никогда с ней знаком не был.
А может быть пространство, сами камни домов и улиц хранят волны ушедших времен, и отсвет далеких костров падает на твое лицо. Времени нет вообще; и мы вместе с нашими предками и потомками ходим по одним и тем же тротуарам - вместе, но в разных слоях пространства, которые пересекаются лишь иногда.
И тогда рядом с тобой возникают какие-то неясные, полупрозрачные силуэты, долетают едва различимые голоса и смех Прошлого. И тогда из грустных ныне проходных Уралмаша вдруг вываливает говорливый поток второй смены, из
Драмтеатра на Вайнера (это не опечатка!) идут после спектакля обнадёженные интеллигенты с девушками в кримпленовых пальто, пересказывая им "Небесный билет" Аксенова из полученной вчера "Юности".Слово "обнадеженный", вздохнут родители, твои читатели поймут неправильно.
Тогда это означало участие в КВНе и услышать Окуджаву, а к дамам имело весьма отдаленное отношение. Им виднее; это было ИХ время. Что до меня, то в тот день, когда они занялись моим появлением на свет, тремя тысячами километрами западнее танковые армии показали, чего стоят эти надежды - события, впрочем, никак не связанные, могущие упоминаться только в качестве метафоры. А метафоры не всегда имеют глубокий смысл.Так или иначе, наступало НАШЕ время, когда надеются на то, чему не могут помешать танки (на тех же дам, к примеру), а само вмешательство танков кажется не столько жестоким, сколько
глупым. Глупые танки могут раздавить только глупые надежды. Но ностальгия - это болезнь, а ею заражаешься помимо рассудка. Поэтому я в периоды обострений грущу по тем временам - как и тысячи моих не менее циничных сверстников.Но можно ли назвать тоску по незнакомому назвать ностальгией? Это столь же некорректно, как путать депрессию с шизофренией - вроде похоже, но не то. Ностальгия - это тоска по ушедшему своему.
В теории всегда ясно, что ностальгия будет у каждого поколения, но всегда ее конкретные формы поражают неожиданностью. Всегда удивляет момент, когда самые неприглядные и корявые времена вдруг предстают в сиянии и акварельной романтике. Вот уж и тусклые семидесятые засеребрились умилением и покоем.
Пробил и наш черед. Все чаще я, как
прибитый идиот, бреду по родным улицам и вздыхаю по "золотым денькам" - 90-92 годам. О, эти времена беспросветной личной дурости, выразившейся в грубом дилетантизме, бодрой работе за идею и нерезультативных усилиях в личной жизни! О, эти киоски с гвоздиками (розы тогда были только на рынке) и прокатом книг. О, эти сделки с цветными металлами вокруг и шелест наличных на скамейках! "Доченька, мы были резвы, как дети, и не знали налоговых инспекций!"Как это странно всегда: когда человек живет ради будущего, его жизнь остается в душе навсегда. Начиная жить в настоящем, уходишь душой в прошлое и грусть. Живя в прошлом, просто умираешь...
Может быть, большое и радостное видится на расстоянии. Или когда результаты известны, процесс начинает радовать сам по себе. Дорога домой по ночному городу под цветущими липами, когда тебе отказали навсегда - остается в душе счастливым мигом. Остаются липы, а отказ отчего-то забывается. Свой отказ сейчас вспоминает с умилением безнадежно взрослая женщина...
(Можно, конечно, сразу смотреть только на липы, а отказ игнорировать. Но тогда липы забудутся. Одну конфету не сосать дважды.)
Нет плохих времен, потому что каждое время кто-то когда-нибудь будет вспоминать с улыбкой.
Нет плохих времен, потому что все времена уходят.
Следующая по теме "Время и тенденции"