ТРОЕ
Именно тогда я и понял, почему пить принято втроем. Это техника безопасности. Одному пить скучно. Если же пить вдвоем, то всё закончится дракой, которую разнять будет некому. Нужен третий.
Им я и был. Мои собутыльники были сведены вместе самым странным братством, какое только бывает - они любили одну женщину. И были неразлучны, поскольку переполнявшую каждого страсть в целом мире мог понять только другой, а кроме этой страсти в жизни их ничего уже не интересовало. Это делало их настоящими братьями, причем даже
братьями, не побоимся уже этого слова, единоутробными.Если бы они узнали друг о друге чуть раньше, то наверняка стали бы смертельными врагами. Но знакомство состоялось, лишь когда их возлюбленная поняла, что у неё будет ребенок. Уверенно сказать, кто из них отец, она не могла... или не захотела, быть может, сочтя, что оба они равно непригодны к этой роли.
Далее за ходом её мыслей уследить было трудно: недаром магазин для беременных в Москве называется "Кенгуру". Она вроде бы решила, что в её положении общаться с мужчиной, в отношении которого она не уверена до конца, что он отец её ребенка, было бы по меньшей мере неправильно. Или же её снедала обида на каждого из них за то, что ни один из них не смог настолько влюбить её в себя, чтобы она отказалась от общения с другим, - ведь тогда бы ситуация была куда проще!
Короче, она дала отставку обоим, предоставив им уже друг другу предъявлять с календарями и калькуляторами в руках яростные и нескончаемые претензии на отцовство. Ей это было абсолютно неинтересно, ибо за отцами она не признавала не только прав, но даже и обязанностей и по-стахановски бралась вырастить ребенка одна, без ансамбля.
Ближе всех к этому водовороту страстей оказался я. Я был незаменим: мамашке без ансамбля были нужны фрукты и лекарства, и брать она их соглашалась только из рук человека, свободного от подозрений на отцовство. В свободное время мы дурили общественность: ей почему-то нравилось гулять со мной по самым людным местам.
Молодой же матери если что и грело душу, так мысль, что отцы сейчас где-то дерутся. Разочаровывать я её не стал, хотя знал, что те, действительно обложив и покрыв друг друга попервоначалу, потом начали обсуждать проблему вполне академично, а еще чуть позже до них дошло, что спор этот абсолютно беспредметен и лишен какого-либо смысла; в общем, махнув рукой, они выпили, а выпив, выпили еще. И стали с умилением делиться интимными дневниками.
Конечно, погружаясь в прошлое, они подчас темнели лицом, начиная ревновать друг друга. Или же кто-то из них вдруг задумывался и спрашивал:
- А пятого кто с ней..?
- Я, - отвечал после некоторого раздумья собеседник, - Пятого заседание отменили, ("и вулкан шибко гремел..." - меня этот чукотский календарь всегда забавлял), я и свалил к ней.
- Стоп, - отзывался первый, - Она же тебе в последний момент отзвонилась, что её шеф задерживает. Это я к ней на работу заехал.
Но это были, так сказать, вопросы теории. Кроме того, для сохранения мира они и приглашали меня. А еще чтобы услышать "вести с полей".
При том они меня не ревновали, так как были убеждены, что у меня с их возлюбленной не может быть ничего горизонтального. Поскольку я альтруист, интеллигент-низкоранговик, которых женщины уважают безмерно, но уважение - злейший враг страсти.
Всё завершилось рождением ребенка. Тем зимним утром я получил на пейджер короткое "СПАСИБО. МНЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ НУЖНО".
И втроем мы больше не пили.
Страница жизни была перелистнута, спорить и вспоминать стало не о чем, и нас всех уже ничего не связывало.