Об успехе

 

В моем детстве всё было хорошо, просто и ясно, потому что в его книгах и фильмах был простой и внятный Успех.

Там были ученые и инженеры, работавшие на пределе и совершавшие потрясающие открытия во имя грандиозных целей. Иногда их за это осыпали всяческими благами, иногда не признавали и даже глумились над ними, но в обоих случаях ученым и инженерам было без разницы – они, блаженно осклабясь, смотрели куда-то за горизонт.

Туда же (только сурово) смотрели великие полководцы и начальники из тех же книг и фильмов. Они обладали невероятной властью, их окружали невероятными почестями, исполняя любые их прихоти. Самое главное: с ними никто не спорил!

Словом, было ясно, зачем жить и к чему стремиться – оказаться там, среди этих небожителей, делать стоящее дело.

Только сейчас стало ясно, что уже тогда этот мир наполовину ушел в прошлое. Минувшие же несколько десятилетий окончательно всё переменили. Часы пробили, и прекрасные дворцы превратились в груду черепков, очарование развеялось.

Ученые вольны совершать свои открытия, только от них теперь никто не ждет никакого счастья. Люди вообще отчаялись найти счастье, и потому сосредоточились на удовлетворении своих капризов (а это две большие разницы), на чем сосредоточилась вся мощь цивилизации. На небольшом блестящем диске теперь умещается двухчасовое кино о борьбе мальчика с колдунами – ради такой победы, безусловно, стоит брать ночами интегралы.

Похожая история с властью и почестями: их больше нет. Да, сейчас можно создать себе комфорт больший, чем у египетских фараонов, но эта мишура лишь опошляет высокую идею, приятные мелочи маскируют отсутствие главного. Ибо что это за власть, и что это за почести, если с тобой постоянно спорят? Правота и сила потеряли свое древнее очарование. Где это всё - право первой ночи, три дня на разграбление города - где? Победитель не прав, а обязан – накормить побежденных. Его "поздравляют" - что, по сути, является формой скрытого издевательства. Скажите на милость, Батыя кто-нибудь "поздравлял"? Перед ним падали ниц или навзничь (в зависимости от пола падающего).

Что-то более-менее похожее было у Саддама, и свергли его, похоже, от зависти. Поскольку остальных  президентов послать подальше может любая шпингалетка: она скорее отдаст всё, что там у неё есть, какому-нибудь ничтожному кренделю из соседнего подъезда, чем покорно поедет в Кремль смотреть лепнину. Более того, одному самому могущественному человеку планеты не давали спокойно заливать за воротник, другому – проводить обеденный перерыв со стажеркой; то есть им отказано было в удовольствиях, позволительных и доступных любому простому смертному.

Это венчает глобальную тенденцию последних веков – мир отдан маленьким людям. Вначале искусство воспело отсутствие у них шинелей, затем индустрия посвятила себя пошиву этих шинелей. Мы равняемся на отстающих, на их вкусы и мнения, и нет не только властителей, но даже и властителей дум: мыслителя может обфыркать любой идиот под одобрительные возгласы других таких же, в девушку с обложки будут тыкать пальцем, но в жертву себя принесут всё той же шпингалетке. В ресторан или магазин, где любят бывать самые великие, может зайти любой.

Мы живем в горизонтальном, плоском мире, где небо лежит на плечах. Карабкаться не то чтобы некуда, а незачем. Предел достижимого – добиться, чтобы уже в сорок можно было не работать, а просто жить где-нибудь в глуши, на Мальдивах. Но что делать, если ты не представляешь жизни без работы?

Тогда начинаешь совершать необъяснимые поступки. Например, натягивать на ветру какой-то дурацкий тент – школьником бы я это счел ниже своего достоинства, а теперь вот отдаюсь этому самозабвенно.

Впрочем, наиболее сладостным занятием так и осталось, как в детстве, лежать на диване и читать про космических конструкторов, шпионов и императоров, под шум дождя погружаясь в сладостные хитросплетения удушения надоевших фавориток, запусков и вербовок.

И всё-таки я знаю, что я по жизни победил.

Я живу в великой стране, где в магазине теперь есть сгущенка.

И я могу принести домой её хоть ящик.

И притом сохранил способность радоваться этому.

Поэтому если с моей жизни не будут брать пример нынешние школьные выпускники, они круто пролетят.

 

Обратно в алфавитное оглавление

Обратно в хронологическое оглавление