Фигура человека с плакатом становится символом времени, Знаком - как, в своё время, ими стали "Девушка с веслом" и "Мужчина с Молотом". Тогда было время грести и ковать - сейчас, получается, Время Протестующих. В городе работают тысячи людей - но вечером в новостях покажут пятерых, которые протестовали. Им дозволено всё. Они блокируют поезда. Им отдают центральные площади - и мы, скромно едущие на работу, томимся в пробках или вынуждены сделать крюк.

Возможно, они хотят, чтобы мы остановились и выслушали их, прониклись их правотой. Тогда они добиваются обратного результата. Если вы хотите разубедить кого-то в чём-то, нет способа лучше, чем ухватить его за рукав и убеждать в том самом пламенно и долго.

Скорее, цель у них другая: не пустить нас туда, куда мы пытаемся проехать. Никто еще в знак протеста не посадил сад и не построил мост. Всё как-то уличному движению препятствия создают или железную дорогу перекрывают. Могут еще - в знак протеста - кабель резануть или универмаг взорвать. В конце концов, у них на плакатах что написано? "Остановим..." и "Не допустим...". Вот и не пускают. Изумительная, редкостная гармония формы и содержания.

А чего "не допустим...", уже не имеет ровно никакого значения. Сказуемое важнее дополнения. Всех протестующих роднит именно это "непущание" и отрицание, и уже безразлично, что там дальше: "нет компьютерам", "не допустим свободной любви" или "нет реформам", "судью - на мыло" или "Иванова - в отставку". Протестующие никогда не потребуют "разрешить" или "создать" - только "запретить" или "уничтожить". У них нет кадровых предложений - одни расстрельные списки.

И все Делающие - от сантехника до министра - тоже похожи и ощущают некое родство, невзирая на различия их дел, профессий и целей. Все культурные, возрастные и имущественные деления мира людей мельчают и меркнут по сравнению с пропастью, разделяющей эти две человеческие категории. Одни стремятся достичь своего - другим надо, чтобы "своего" не добились другие.

Эти человеческие категории абсолютно несмешиваемы. Делающий никогда не будет протестовать. Если ему будет трудно, он будет работать ночами и в выходные; он, наконец, станет лгать, хитрить, нарушать законы - но протесты ему кажутся пустой тратой времени. Точно так же Протестующий никогда не станет Делать, поскольку тогда он утратит бесценное чувство собственной правоты. Ему, по логике, придётся протестовать против собственных действий - а это уже шизофрения.

Вряд ли нужно объяснять, что Протестующие и Делающие не выносят друг друга. Делающим мешают протесты, от которых одни дорожные пробки и задержки поставок. Для них все протестующие сливаются в одну безликую, серую массу, стоящую на пути, тянущую назад заодно с холодным встречным ветром, со снегом слепящим, в котором ноги вязнут.

Более того, делающие поумнее знают, что протестовать начнут и против них. Любое дело вызывает чей-нибудь протест - это закон природы, вроде трения. Не спрашивай, кого хотят "остановить" и "обуздать" люди, вставшие перед твоим автобусом - тебя! Не слушай, про что кричат их мегафоны - тебя они проклинают! тебя! Твоей крови и отставки они требуют! - какими бы ни были их слова!

Всякий Протестующий, в свою очередь, ненавидит в глубине души любого Делающего - именно за то, что он что-то делает и куда-то движется. Но главное: даже самый громкий и успешный протест выглядит ничтожно по сравнению даже с самым пустячным и неудачным делом.

Казалось бы, протестовать и мешать - легче легкого. Роман пишется два года, разгромная рецензия на него - за один вечер. Перекрыть Транссибирскую магистраль под силу и одиночке. Но в то же время любое дело обладает поразительной силой. Сделанного назад не воротишь. Если хочешь, чтоб было по-твоему, возьми да и сделай - а "они" потом пусть протестуют сколько угодно.

Протестовать - значит самому отказаться от победы, чтобы добиваться ничьей, а ничьих в жизни не бывает. Это один цветок сломать просто. Но попробуйте добиться, чтобы голым целый луг стоял! С жизнью не поспоришь. И со смертью - тоже... Вообще, ни с кем не надо спорить - пустое это занятие. Надо рвать вперед, обходя очаги сопротивления. Пока ты Делаешь, ты сам часть жизни, тебе и ветер помогает. Чтобы победить, надо Делать. Это пусть недруги твои всё бросают и начинают тобой возмущаться. Одно это уже будет твоей победой.

На любом протесте лежит невытравимое клеймо вторичности. Протестующие пожизненно обречены быть в положении догоняющих. Они находятся в тягостной зависимости как раз от того, что им наиболее ненавистно: положение весьма незавидное. Собака лает, - а караван идёт, и бедная псина будто привязана к нему, и её лай придает ему значимость и заметность.

Рёв площадей и бурчание в задних рядах никогда и ничего не решали. Именно Делающие ведут и меняют мир, а если они останавливаются - то останавливаются сами. Протестующие же теснятся со своими плакатами на обочине где-то позади. Они невинны, но эта невинность и лишает их правоты. А те, кто Делает, тысячу раз могут быть виновны и виноваты, но они же и правы. Правильно ли и оправданно то, что делается? Да! Потому что правильно и оправданно всё, что сделано.

А может быть, природой специально так хитро устроено. Когда тебя за ноги хватают, шагается быстрее и думается бойчей. Чем больше зовут в отставку, тем больше хочется работать.