Край
«почтовых ящиков»
Иностранца или
молодого россиянина поставила бы в тупик фраза «Я на ящике работаю». А вот лет
двадцать назад она была понятна в СССР почти всем. Во всем мире адрес типа «post box №…» - ничего особенного. А у нас все понимали – секретный
объект. Место, О Котором Мы Вслух Не Говорим.
Урал был настоящим
«краем «почтовых ящиков»». И в силу этого – запретной для иностранцев
землей.
Запрет на поездки сюда был введен после войны, где-то в 1950-е. Сами документы, регламентирующие запрет, были секретными. В большинстве регионов закрыты для посещения были только отдельные города и районы, но вот Свердловская, Челябинская, Пермская, Горьковская области, Мордовия и Удмуртия оказались перекрыты наглухо. Исключение очень редко делалось для официальных делегаций.
Для остальных - стена. На Свердловск и уральские пейзажи можно было полюбоваться только из окна транзитного вагона. Если бы заморский гость решил случайно отстать от поезда на нашем вокзале, это моментально заметила бы тренированная проводница и еще более тренированные граждане, встречающие кого-то на платформе. После трудного, но необходимого разговора с контрразведчиками недорогой гость был бы выдворен из СССР без надежды повторно получить визу.
Уральцам, соответственно, было гораздо сложней, чем другим советским гражданам, выехать за границу, а ведь и тем приходилось непросто. Хотя над режимными строгостями в обиходе было принято посмеиваться, даже в нетрезвых застольных разговорах – ни единой обмолвки.
За нарочито неказистыми заборами стояли «самые, самые в мире» заводы, где творили настоящие чудеса. А те, кто эти чудеса творил, вечером шли домой в потрепанных пальто – их соседи узнавали, что жили через стенку от «создателя уникальных систем», только много лет спустя, когда на доме появлялась мемориальная доска.
Это были времена, когда историю Урала писали невидимыми чернилами. Которые проступили только сегодня – да и то не полностью.
Крупнейший в мире
завод
Акклиматизация была страшной: тысячи работников Харьковского паровозостроительного завода с семьями оказались в Нижнем Тагиле к началу зимы 1942 – невероятно суровой даже по уральским меркам, при том, что жить пришлось новоселам где придется. Завод был не простой: именно на нем перед войной создали великолепную «тридцатьчетверку».
Освоились. Запустили производство на мощностях вагоностроительного, которому от роду-то было всего пять лет. Со скандалами и прокурорскими проверками заново научились делать крепкую броню. И выпустили до Победы 25 тысяч танков. У Германии, когда она на пике могущества напала на СССР, было что-то около четырех тысяч.
А потом… продолжили делать танки. Придуманные и в изобилии выкованные здесь Т-72 – символ советской мощи 70-80-х. За 28 лет производства было выпущено около тридцати тысяч штук. Это самый массовый танк в мире, который, как и «Калашников», до сих пор – спустя сорок лет после создания! – стоит на вооружении десятков стран. Включая и Россию.
«Вагонка» - это сотни квадратных километров цехов и десятки тысяч работающих. Это крупнейший танковый завод в мире – пальму первенства в номинации «завод вообще» у него сумел отобрать только мегазавод «Боинга» в Сиэтле.
Другой местный шедевр, поражающий воображение размерами –
это испытательный полигон, который десятилетия был абсолютной тайной, а сейчас
доступен всем желающим в дни выставки вооружений «Уралэкспоармз».
Длина его стрельбового поля – несколько десятков километров.
Ключ к атомной проблеме
Другое предприятие-рекордсмен появилось в 1945 году
несколько южнее Нижнего Тагила, под Верх-Нейвинском.
Небольшая территория, никаких бесконечных эшелонов с готовой продукцией. Пять
лет у работавших здесь людей ничего не получалось, несмотря на неоднократные
визиты товарища Берии со всеми вытекающими. Сладить с не имеющим даже близких
аналогов капризным оборудованием удалось лишь в 1950 году. Суточный выход
продукции составил
Здесь обогащали уран. Впрочем, до кондиции его доводили несколько севернее, в Лесном. А плутоний делали несколько южнее, в городе Озерске. Там дела сразу пошли удачней, а потому первая советская атомная бомба была плутониевой.
А упомянутый рекорд был поставлен, когда завод в 1950-х
работал на пределе мощности – это был самый «энергонесберегательное»
предприятие страны, оно потребляло 3% всей производившейся в СССР
электроэнергии. Тридцать три таких малоприметных заводика – и остальной державе
даже лампочку не включить…
Наследники самураев
К 1970-м годам, однако, самой тщательно оберегаемой тайной Среднего Урала стало совсем уж небольшое учреждение на южной окраине Свердловска. Потому что никто же не отрицал, что в СССР делают танки или атомные бомбы. А здесь – совсем как в сериале «X-file»: «All denies», отрицать всё.
СССР после войны много сделал для запрещения биологического оружия. Пламенно проклинал империалистов, которые якобы применили его в Корее, а потом якобы продолжали «человеконенавистнические исследования». И одним из первых присоединился к соответствующей международной конвенции, трубя о своем гуманизме на каждом углу.
На самом деле же лаборатории и заводы продолжали работать. Один из объектов назывался «Свердловск-19». Здесь после войны начали с освоения трофейных японских материалов. В цехах под землей вырабатывали кошмарную субстанцию, которая должна была принести любому, кто покусится на мирный труд советских людей, не просто гибель, а гибель мучительную.
Однако ударило страшное оружие в итоге по родному городу.
Из-за недосмотра персонала 3 апреля 1979 споры опасных бактерий были выброшены
вентиляцией в атмосферу. Несколько десятков жертв, город в панике, и слухи о
происходящем всё-таки дошли до «вероятного противника». Американские эксперты,
правда, долго не верили, что столь опасное производство может быть размещено в черте
миллионного города.
Мертвая рука
Вот уже более полувека мир держится на том, что начинать первым атомную войну бессмысленно: как бы сильно ты не ударил по врагу, у того уцелеет достаточно ракет, чтобы в ответ испепелить и тебя. В этой концепции было слабое звено – а что, если высшее руководство страны не успеет укрыться и будет уничтожено упреждающим ударом, не успев отдать приказ о возмездии?
К середине 1980-х в СССР на такой случай была создана уникальная система, восполняющая этот пробел. Глубоко под землей в бункере должны сидеть специальные люди, которые смотрят на показания сейсмографов. Если предварительно был сигнал тревоги, если земля сотрясается от страшных взрывов… они обязаны будут нажать кнопку. Причем был даже вариант, чтобы команду на запуск отдал компьютер – мало ли что может случиться с людьми, вдруг пожалеют Америку. Но отказались – потому что мало ли что может случиться с компьютером. Официально система красиво называется «Периметр», западные эксперты придумали ей более драматичное название «Мертвая рука».
Описанный бункер находится на севере нашей области в толще
горы Косьвинский камень. Гранит. Бронированные двери.
Выдержит прямое попадание термоядерной боеголовки. Причем гранитных гор у нас
много, эту выбрали из-за уникальной особенности – прослойки горных пород
сложились так, что она представляет собой огромный электроконденсатор,
резонирующий на сверхнизкой радиочастоте. Если взрыв уничтожит все антенны на
поверхности земли, не проблема. Антенной выступит сама гора, излучая приказ
всем ракетным шахтам: «ОГОНЬ».
Наслаждаясь
открытостью
Так что не приходится удивляться, почему сегодня уральцы постарше с таким энтузиазмом мотаются по заграницам: реализуют мечты о дальних странах, которые в детстве казались практически несбыточными. Ездим и за себя, и за предков, которым поездить по миру так и не довелось.
Запрет на приезды иностранцев был отменен 4 июля 1992 года. Гонка вооружений и холодная война кончилась. «Вагонка» предлагает свои танки на экспорт. Новоуральский комбинат занимается «разобогащением», перерабатывая оружейный уран в топливо для АЭС. Немедленно после аварии производство из «Свердловска-19» было удалено, ныне там заняты разработкой вакцин. Оба городка остаются, однако, закрытыми – сегодня угрозу представляют шустрые страны третьего мира и террористы, гоняющиеся за технологиями атомного и биологического оружия. В каком состоянии сегодня находится система «Периметр», точных данных нет.
Сегодня для посещения
иностранцев в Свердловской и Челябинской областях закрыты четыре района:
- западнее железной
дороги «Нижний Тагил – Ивдель», южнее реки Ивдель и севернее линии Кушва –
Серебрянка (кроме самой железной дороги и упомянутых населенных пунктов)
- район, ограниченный
линией: Верх-Нейвинский – Калиново
– Мурзинка – Белоречка – Нейво-Рудянка – Верх-Нейвинский
(кроме самих населенных пунктов)
- район,
ограниченный линией с. Полдневая – ст. Маук – с. Тюбук – г. Касли – г.
Кыштым – с. Аргаяш – дер. Карагайкуль
– с Тюбук – дер. Космакова
– пересечение линии «с. Полдневая – Маук» с границей
Челябинской и Свердловской областей (кроме указанных населенных пунктов)
- г.
Юрюзань – дер. Первуха – с.
Меседа – с. Екатериновка –
пос. Половинка – пос. Совхозный (за исключением г. Юрюзань).
