ЛЕТЧИЦЫ

 

Когда-то феминистки не только привилегий добивались, но и стремились на деле показать, что женщины могут всё, что могут мужчины. В этой галерее славы особое место занимают женщины-летчицы. В те времена женщина за рулем автомобиля считалась сенсацией… А они брались за то, что и для мужчин тогда считалось героизмом.

 

Эмилия

Эмилия Эрхарт, однако, села за штурвал не из каких-то идейных побуждений. В 23 года она попадает на аэрошоу – и буквально заболевает полетами. Правда, кто другой поболел бы, да выздоровел, а она идет учиться пилотажу, покупает собственный самолет. Ненадежный аппарат постоянно бьется, она залечивает ушибы, платит за ремонт, и снова в воздух.

Похоже, её техническая неразборчивость оказалась стимулом приобрести высочайшее летное мастерство. Несколько раз она выбирала себе самолеты с отвратительными летными характеристиками… и в итоге могла летать, кажется, на чем угодно. Сохранился отчет с авиационной выставки, где она в течении нескольких часов совершила взлеты на всех представленных машинах, упрявляя ими филигранно – хотя видела их впервые…

Летчица с экстравагантной внешностью – то пацанка с растрепанной шевелюрой, то загадочная врубелевская Царевна-лебедь – становится любимицей журналистов. На эпитеты не скупятся: «Лучшая летчица США». Никто не знает, что за её озорной улыбкой и очередным рекордом – мучительная борьба за деньги. Бизнес по продаже самолетов не клеится, инвестиции в бостонский аэропорт дивидендов не приносят..

Всё меняется 27 апреля 1927 года: нью-йоркский издатель Джордж Путнэм решает спонсировать первый перелет женщины через Атлантику, и на роль героини выбирает Эмили. Первый мужчина – Чарльз Линдберг – проделал этот путь всего год назад. У Эмили вообще нет опыта полетов на тяжелых многомоторных машинах, однако она соглашается. Правда, ей в подчинение всё же дали двух пилотов-мужчин.

По завершении двадцатичасового полета она была исчерпывающе честной: «Я полагаю, что принципиально женщины тоже могут летать на самолетах через Атлантику, однако требуется опыт, которым пока обладают только совсем немногие мужчины. Поэтому я была только пассажиром в этом полете». Пресса всё равно сделала её героиней – и она стремилась соответствовать этому званию.

В 1932 году она совершает одиночный полет через океан. Кстати, за эти пять лет трасса между континентами не стала оживленней: все попытки беспосадочного перелета закончились плачевно. Её полет тоже получился адским. Она попала в сильнейшую грозу, от перегрузок треснули конструкции крыла, вышли из строя некоторые приборы, лопнули топливопроводы и выхлопной коллектор. Затем настал через обмерзания, и отяжелевший самолет провалился в «штопор», из которого Эмили удалось выйти только у самой воды. Из-за утечки топлива ей пришлось быстро менять маршрут, и вместо Франции садиться в Ирландии.

Затем был невероятный триумф, и годы бурной деятельности, когда она успевала совершать всё новые рекорды, покорять сложнейшие маршруты и выступать с десятками лекций, где пропагандировала великое будущее авиатранспорта и феминизм. Счастливой была и личная жизнь: ей удалось обрести верного и понимающего супруга, согласившегося с положением «второго номера» - им стал тот самый Путнэм, некогда давший старт её карьере…

 

Странный полет

В 1934 году она бросает судьбе еще один вызов – кругосветка! С промежуточными посадками, конечно, но всё равно это очень сложная задача на выносливость и для пилота, и для машины. Первая попытка сорвалась в самом начале: при взлете с Гавайев порыв бокового ветра бросает «Локхид» на полосу, спасибо, что не загорелись.

Два месяца спустя она снова отправляется в путь, уже в восточном направлении. Попутно устанавливая «мелкие» рекорды – в частности, она стала первым человеком, преодолевшим маршрут от Красного моря до Индии без посадок.

2 июля 1937 года Эмили и её штурману Нунану нужно было совершить предпоследний и самый длинный бросок к цели над водами Тихого океана. Сказывалась усталость, машина уже несколько раз подверглась спешному ремонту. Сама Эмилия в Юго-Восточной Азии переболела дизентерией. Нунана беспокоили неточности в навигационных приборах. А ведь им предстояло после 18 часов пути над океаном ювелирно выйти на крохотный, несколько километров размером островок Хоуленд.

Начинаются странности, с какого-то момента Эмили перестает сообщать координаты и курс, потом и вовсе пропускает несколько сеансов связи. Ближе к концу она должна была наводиться на сигнал вышедшего в моря судна обеспечения «Итакса», однако передает, что слышит маяк плохо, пеленг взять не может. Да и её саму радисты принимают в свою очередь кое-как. «Вызываю "Итаску", мы над вами, но вас не видим...»,  «Hаш курс 157… 337… Сносит на север... на юг». Это в двух местах противоречивое сообщение – последнее, что расслышали на земле, за 15 минут до того, как у неё по расчетам должно было закончиться топливо.. Не видит? Сносит? В районе Хоуленда стояла тихая ясная погода…

Тщательные поиски в огромном районе не дали ничего. Ни единой щепки.

Поэтому энтузиасты продолжали искать. Правда, как и бывает во всех подобных ситуациях, зерна фактов сложно отделить от домыслов, а то и заведомой лжи из желания прославиться.

Опрос жителей местных атоллов, для которых в 1930-х самолет был сенсацией, и они его гул могли запомнить на всю жизнь, выявил аномалию: не отыскалось свидетелей пролета Эрхарт по её запланированному маршруту – зато некий самолет от её точки взлета стал держаться существенно севернее, через Каролинские острова. После чего неизбежно должен был попасть в тропический шторм. Последние его следы отыскиваются на юго-востоке Маршалловых островов – расчеты подтверждают, что там и должно было кончиться топливо.

На кой черт Эмилию понесло туда? Слишком грубая ошибка для сверхопытных пилота и штурмана. Предлагается совсем интригующая версия: Эрхарт должна была осмотреть Каролинские острова на предмет японских аэродромов и военных баз. Случаев, когда географические экспедиции были по совместительству разведмиссиями, предостаточно, почему бы такому не быть и здесь? Это объясняло бы и то, почему она пропустила несколько сеансов связи – избегала быть запеленгованной японцами.

В районе предполагаемого падения нашлись рыбаки, которые якобы видели, как двоих белых в диковинной одежде увозили японцы. А ветераны штурма острова Сайпан, одной из главных баз японцев, припомнили, что в 1944 году ими были найдены небрежно захороненные японцами тела мужчины и женщины в летных костюмах.

Американское правительство пока никак не прокомментировало эти версии…

 

Валентина, Полина и Марина

Советские летчицы-рекордсменки Марина Раскова, Полина Осипенко и Валентина Гризодубова пришли в авиацию очень разными путями. Вале, что называется, было на роду написано: она была дочкой известного харьковского авиаконструктора и летчика Степана Гризодубова, впервые в воздух поднялась с ним в возрасте двух с половиной лет. А в 14 уже летала в Коктебеле на планере. К середине 1930-х, будучи летчиком агитэскадрильи имени М. Горького, облетела всю страну.

Москвичка же Марина Раскова в юности имела все шансы выучиться на оперную певицу. Но… умирает отец, и ей приходится зарабатывать чем-то попроще. Сменив несколько профессий, она устраивается чертежницей в Военно-Воздушную академию. Там и увлекается авиацией – ей хочется летать самой. И в итоге становится первой женщиной-штурманом нашей военной авиации.

Еще сложнее были стартовые условия у Полины Осипенко: деревенская девчонка, девятый ребенок в семье. Буквально осаждала Качинское летное училище, инструктора подпольно научили её управлять учебным У-2, а потом удалось встретиться с приехавшим инспектировать училище Ворошиловым, который «внял её аргументам». Скорее уж, напору. И не прогадал. Она не просто летала, а делала это на сложнейшей, требовавшей мужской силы и выносливости технике – истребителях. Ставит рекорды, поражающие воображение – в самолете с открытой кабиной поднимается выше восьми километров.

В 1938 году советское руководство решает организовать рекордный перелет женского экипажа на новом самолете АНТ-37, показав всему миру, что «наши девчонки» иностранным летчицам не уступают. Решено повторить маршрут первого перелета Чкалова – из Москвы на Дальний Восток.

Легкой прогулки никто не ждал, однако погода в конце сентября оправдала самые мрачные прогнозы. Не видно ни земли, ни неба, обледенение, жесткий холод, который «убил» рацию. В итоге топливо кончилось быстрее, чем рассчитывали, и к тому моменту женщины весьма приблизительное представление, где летят. Пришлось идти на вынужденную, Раскова предварительно выпрыгнула с парашютом, поскольку её штурманскую кабину при аварийной посадке могло смять.

Гризодубова села виртуозно, повреждения были минимальными. Однако и аварийный передатчик запустить не удалось. Однако штаб перелета, располагая буквально крохами сведений, сумел очертить достаточно небольшой район предположительной посадки. Гризодубову и Осипенко, сидевших в самолете, нашли на пятые сутки поисков. Раскова же скиталась по осенней тайге 10 дней, периодически питаясь березовыми листьями. Повезло выйти на лагерь поисковиков: одна нога в унте, другая босая, грязный свитер с орденом Ленина. В Москве из поезда она тоже вышла живописно, прижимая к груди клетку с белкой: на встрече с хабаровскими пионерами помянула, что дома её ждет маленькая дочка, те моментально сообразили подарок.

Дальнейшие судьбы наших героинь оказались очень разными. В 1939-м в испытательном полете везение изменило Осипенко. Потом начинается война, Гризодубова летает в составе Авиации дальнего действия, Раскова же занимается формированием уникальных полков, где и летчики, и механики были женщинами: вначале легкобомбардировочный, затем скоростных бомбардировщиков. Увы, в тылу оказалось опаснее, чем на фронте – во время перегона Пе-2 Расковой потерпел крушение. Гризодубова же благополучно вернулась из двухста с лишним боевых вылетов.

Потом ей суждена была пусть уже не столь яркая, но благополучная и долгая жизнь в любимом деле – она занималась испытаниями авиационных приборов до… 1993 года.

Отчаянные, азартные девушки сделали очень много. Они вдохновляли миллионы женщин смело идти на штурм стереотипов. А силу своей красоты и обаяния на все сто использовали для пропаганды авиации, привлечения к ней внимания прессы, власти,  бизнеса, общественности. Если бы не они – кто знает, были бы сегодня воздушные путешествия столь будничным делом…

Однако, увы, летное дело «женским» так и не стало. Возможно, потому, что профессия летчика многие десятилетия была настолько нервной и тяжелой физически, что по плечу была лишь единицам из женщин. А потом сформировался жесткий стереотип. Если нашу современницу спросить, не хотела бы она стать пилотом, она лишь плечами пожмет: «А зачем?» Мужчинам нравится – вот они пусть и летают…