В Екатеринбурге приступил к работе уже
третий состав городской Общественной палаты. Есть там старожилы, есть и новички.
Одним из «неофитов» стал журналист Лев Кощеев. Мы узнали его мнение о том,
какой он видит роль ОП сегодня, когда общественная жизнь в крупных городах
России становится все более «горячей»
– Какова, по-вашему, основная задача Общественной палаты?
– Быть еще одним мостом между
властью и обществом.
– Еще одним?
– Да, потому что каналов
общения между местной властью Екатеринбурга и обществом достаточно много. Для
горожан есть возможности личного общения с первыми лицами мэрии – например, на
выездных приемах в районах. Сам свидетель, что там нет ни «фильтров», ни даже
очередей каких-то длинных. Ну, а Интернет дает еще больше возможностей…
– Тогда встает уже другой вопрос: а зачем нужна Общественная палата?
– Общественная палата остро
необходима в этом диалоге как посредник, во всяком случае, пока. Общество и
власть говорят на разных языках, слишком много взаимного предубеждения.
– Может быть, это от недостатка народовластия?
– Это вечная иллюзия, что вот
если избирать человека всенародно, он будет всегда «плоть от плоти народной».
Бытие определяет сознание. Вы отдаете неисправный DVD на ремонт мастеру, и на одно и то же устройство вы и
он смотрите разными глазами: для вас это штука, показывающая фильмы, а для него
– технический ребус «найди неисправность», интеллектуальная игра. Если он в
свое удовольствие начнет разные варианты решения пробовать, вы не скоро кино
посмотрите.
Подобные профессиональные
деформации сознания бывают и у чиновников: начальник ЖКХ города смотрит на
систему водоснабжения совсем иными глазами, нежели рядовой
горожанин-потребитель. Даже если этого начальника избрали всенародно, даже если
он продолжает жить в совершенно обычном доме. Просто психология профессионала
практически неизбежно отличается от психологии потребителя услуг, оказываемых
этим профессионалом.
С другой стороны, то, что
функционеры назначенные, вовсе не означает автоматически, что люди им
безразличны, они насквозь коррумпированы и прочее. По крайней мере, у нас в
Екатеринбурге в этом плане очень крепкая управленческая культура, заложенная
еще в горсовете советских времен, и эти традиции были продолжены при Чернецком, который был «родом из оборонки». В мэрии отлично
понимают, что их работа, все городское хозяйство – это для людей.
Однако и здесь
профессионалы-управленцы иногда утрачивают способность смотреть на вещи глазами
«простой бабушки». А та самая простая бабушка, увы, у нас еще слишком простая.
У основной массы горожан отсутствует даже элементарный уровень компетентности в
вопросах городской жизни. То есть основная проблема диалога между обществом и
властью – в том что он происходит на разных языках, в
процессе чего стороны обоюдно впадают во все большее раздражение и взаимную
неприязнь.
– Все-таки люди чаще недовольны не тем, как с ними разговаривают, а что
их чаяния не реализуют…
– Так это еще одно следствие
низкой компетентности людей. У нас укоренился и продолжает, к сожалению,
укореняться стереотип, что хорошая власть – это власть, которая выполняет все,
чего хотят граждане. Мне однажды в соцсети
встретилась жалоба на одного нашего депутата Гордумы. Мол, мы, жители улицы
такой-то обратились к нему по поводу строительства у нас торгового центра.
Думали, поможет. А он, негодяй такой, бумаги посмотрел
и сказал нам, что все законно. Чувствуете логику? Люди убеждены, что
противоречащее их желаниям законно не может быть по определению. И если даже
оно законно, депутат может ударить там в набат
какой-нибудь, собрать прессу, написать в блоге – и
закон быстренько перевернут так, как хочется жалобщикам.
У нас почему-то укрепляется
мнение, что требование 20–30–50 человек – выше любого закона. И это требование
обязано быть удовлетворено, каких бы бюджетных трат это не потребовало. «Мы же
платим налоги, вот и потратьте наши деньги». Кстати, я практически не встречал
среди таких активистов людей, которые бы подсчитали, сколько налогов в
муниципальный бюджет они заплатили, скажем, в прошлом году, и на какую сумму
муниципальных услуг потребили. Никто не обременяет себя арифметикой. Немодная
такая наука.
– Но, что касается бюджетных ресурсов, не так уж много пока предложений
вносится, может, хватило бы на них денег?
– Вот, к примеру, интенсивно
обсуждаемая ныне тема «велодорожек». Можно составить смету проекта. А потом
прикинуть число реальных пользователей этих дорожек, составив примерный
социальный портрет «типичного активного велосипедиста», оценить, сколько он
налогов заплатил, вычесть оттуда стоимость тех услуг городской среды, которые
он потребляет. И не хватает денег-то. Получается, мэрия на велодорожки должна
потратить налоги в том числе и тех горожан, которые к
велосипеду и близко не подходят. На этот аргумент энтузиасты отвечают – для
того и нужны велодорожки, чтобы все начали ездить, это же единственно
правильный образ жизни. Интересно получается: начали с
просьбы социальной группы, кончили претензией на «руководство миром».
Энтузиасты всех мастей чаще
всего не понимают, что их требования идут вразрез не с какими-то желаниями
власти, а с интересами других горожан. У нас люди живут в картинке мира, где
есть такое монолитное общество, противостоящее власти. Даже когда возникает
какой-то конфликт между социальными группами, они быстро примиряются на идее
«это власть виновата, что не нашла решение,
удовлетворяющее всех нас».
– Но, тем не менее, если взять ту же тему с торговыми центрами – как-то
не видно тех, кто рьяно идет в бой, защищая их строительство…
– Это чистая психология: люди
острее переживают ожидаемый ущерб себе, чем ожидаемые улучшения. Вот и
получается парадокс. От строительства, к примеру, нового ТЦ пострадают немногие
– и они протестуют. Зато у гораздо большего числа людей улучшится качество
жизни – для них откроются новые магазины, расширится ассортимент, снизятся
цены. Однако митинги под лозунгами «Требуем строительства нового ТЦ»
представить себе сложно. Даже когда в конце 90-х люди были недовольны уровнем
торговли и развлечений в городе, это недовольство было, так сказать,
безадресным. Тем более трудно себе представить лозунги на митингах «Требуем
создания новых рабочих мест» или «Руки прочь от доходных источников бюджета».
Не дозрело общество еще до такой постановки вопросов. Власти приходится думать
о благе горожан в гордом одиночестве.
Однако процесс осознания
социальными группами своих интересов будет происходить неизбежно. И способность
понимать опосредованные и отсроченные последствия тех или иных шагов будет
развиваться тоже. Уйдет близорукая солидарность с людьми, у
которых антагонистичные твоим цели и интересы. Сегодня активные
потребители или бизнесмены часто эдак благодушно
поддерживают «экологов» или защитников памятников старины. Завтра они начнут
говорить: «Да, этим ребятам новые магазины не нужны, у них и денег-то нет, но
нам-то они нужны!».
Уже сегодня это происходит:
автомобилисты бьются со всеми остальными за расширение улиц, за новые развязки,
за строительство парковочных мест во дворах. Есть спор между родителями
маленьких детей, которые за строительство новых детсадов, и теми, для кого
детсад под окнами – беспокоящая помеха. Да, можно пожалеть, что былая
солидарность общества уходит, но главное, что уходит бесплодная иллюзия, будто
может быть счастье для всех.
– Но все ж таки все мнения нужно учитывать…
– Учитывать – да, но не
следовать им слепо. На этот счет есть весьма показательный опыт городов Европы.
Мода на «поиски полного консенсуса» приводит там иногда к полному параличу
развития. Скажем, в Стокгольме есть старая транспортная развязка на Содермальме, давно уже она практически никого не
устраивает, но согласовать новый проект городское сообщество не способно. Так и
живут. В нашем случае последствия могут быть куда серьезней,
потому что развитие города еще только начинается.
Городская среда неизбежно –
продукт компромиссов, то есть всем приходится чем-то
жертвовать. Другое дело, что даже конфликты и споры должны быть
цивилизованными. Обеспечить это – одна из задач городской Общественной палаты.
– А какова же конкретно ее роль в диалоге общества и власти?
– «Гасителя страстей». И
переводчика с «народного» языка на «чиновный» и обратно.
– Но пока городское сообщество больше надежд возлагает на другие
структуры…
– Да, как я уже говорил,
общество пока инфантильно, верит в существование добрых волшебников. Оно идет к
тем, кто обещает чудо: сейчас мы крикнем как следует,
соберем митинг побольше и добьемся самых смелых целей. Однако кандидаты в
волшебники сгорают один за другим. Они не добиваются обещанного,
не говоря уж о том, что в ряде случаев выясняется, что за благородством
помыслов стояло банальное мошенничество и вымогательство. Конфронтационный
сценарий «сейчас мы поставим власть на колени» бесперспективен. Вовсе не
потому, что у нас власть такая неподотчетная народу и неизбираемая.
Она избираемая, но если она встанет на колени перед 1% избирателей, получится,
что она предала остальные 99%.
По этой причине и по многим
другим, куда более перспективен путь диалога. Очень скоро общество это поймет.
Кто-то устраивает бессмысленные истерики, а общественная палата реально шлифует
детали нового порядка приема первоклассников в школы.
– Одна из комиссий ОП, в которой
вы работаете, комиссия по формированию городского патриотизма и развитию
информационной среды города. В чем здесь проблематика и каковы пути решения?
– Городской патриотизм –
действительно, одно из слабых мест нашего города; это ощутимо мешает его
развитию. Причин тому множество: и сложившиеся исторически традиции, и переход
в глобальную эру, когда человек ощущает себя «гражданином мира», и
привязанность к малой родине выглядит анахронизмом. Что с этим может сделать
Общественная палата? Прежде всего, поддерживать эффективные проекты по
модификации общественного сознания. Не давать работе скатываться к формальным
мероприятиям «в лоб».
Что касается развития
информационной среды… Если говорить о СМИ, самая
большая проблема – с переходом в Интернет произошла кошмарная утрата качества,
расцвели подтасовки, откровенная ложь, банальное хамство. Увы, СМИ таковы,
потому что аудиторию это устраивает. Остается лишь «взывать и объяснять»,
откликаться на какие-то вопиющие ситуации.
Но сегодня благодаря
Интернету информационное пространство стало значительно шире, чем собственно
СМИ. Это огромный незадействованный толком потенциал. В Екатеринбурге весьма
благостные цифры числа подключенных к Сети, но по факту большинство из них
пользуется Сетью очень немного и несмело. Интернет еще не стал источником
информации о жизни города для массовой аудитории. И тем более массовая
аудитория не участвует в каких-то обсуждениях по этим темам, что лишает эти
обсуждения представительности. Очевидно, нужны не мероприятия по облегчению
доступа к Сети тем, кто ею уже активно пользуется, а пропагандистские,
образовательные программы для еще не подключившихся.